Древность шахматных игр

 Игра Паламеда и легенда о троянском коне

 

  "Одиссей Телемаку” (1972)

Не помню я, чем кончилась война,

И сколько лет тебе сейчас, не помню.

Расти большой, мой Телемак, расти.

Лишь боги знают, свидимся ли снова.

Ты и сейчас уже не тот младенец,

Перед которым я сдержал быков.

Когда б не Паламед, мы жили вместе.

Но может быть и прав он: без меня

Ты от страстей Эдиповых избавлен,

И сны твои, мой Телемак, безгрешны.

 

  Иосиф Бродский

 

 

«троянская» теория происхождения шахмат и журнал «Palamede».

 В популярной шахматной литературе встречается «троянская» теория происхождения шахмат. Согласно ей Паламед, играя в шахматы, проник конем в лагерь соперника, и именно это навело его на идею «троянского коня», принёсшую грекам победу в войне. Красивая гипотеза использовалась в XIX в. для популяризации шахмат без какого-либо исторического обоснования. Например, французский поэт Делиль в своих стихах приписал изобретение этой игры Паламеду.

В «Литературной газете» 1 апреля 1831 г. появилась интересная подборка под названием «Игра шахматы (Царь Шахрам. - Автомат Кемпелена. - Обезьяна и гасконец.)». Хотя материал был помещен без подписи, стиль и форма изложения не оставляли для современников никаких сомнений, что так авторитетно мог утверждать о шахматах и об их возникновении только первый мастер России - А.Д.Петров. Да и прямое сравнение подборки с книгой Петрова выявляет слишком много характерных для него выражений в обоих публикациях. Вступая в полемику с Делилем, Петров написал: «Мы думаем, что напрасно Паламеду приписывается честь сего изобретения. Кажется, ясно доказано, что игра сия перешла к нам от индийцев и что она изобретена гороздо позже осады Трои. Паламеду же это не будет обидно: он без того богат другими своими выдумками и не нуждается в чужом добре... и мы без зазрения совести можем отнять у него шахматную игру».

Известно, что Александр Сергеевич Пушкин увлекался шахматами. Так 14 августа 1836 г. он заказал у петербургского книгопродавца Ф. Беллизара три номера начавшего выходить в Париже первого в истории ежемесячного журнала, всецело посвященного шахматам, - «Palamede». В ноябре того же года вместе со счетом они были получены поэтом и сохранились в его библиотеке.

  А.Д. Петров один из сильнейших шахматистов 19 века, автор первого русского учебника по шахматам, написал "Сказку про греческого царя Паламеда, как он воевал с персидским царем и какой сделал ему мат". "Сказка..." эта была опубликована в "Шахматном Листке" 1879 г., № 9—10, стр. 262—267 (сама же статья написана в 1847 г.).

Из сказаний троянского цикла известно, что грекам не удалось силой взять Трою в десятилетней осаде. Они сделали вид, что отплыли домой. По совету Афины на берегу был оставлен огромный деревянный конь, внутри которого греки устроили засаду. Троянцы втащили коня в город, и Троя была разрушена. Лучшие ахейские воины вышли из коня, открыли городские ворота и устроили резню. По традиции, 1184 г. до н.э. считается годом падения той Трои, которую Гомер воспел как Трою Приама.

Руины легендарного города лежат к югу от древнего Геллеспонта, от Дарданелл. После 1871 г. ― со времени первых раскопок Шлимана ― раскопки Трои продолжаются, и археологи выявили девять культурных слоев. Древнейшие слои относятся к четвертому и третьему тысячелетиям до н.э. Рядом с археологической зоной в настоящее время поставлена фигура деревянного коня, которая выполняет функцию смотровой площадки. Эту фигуру туристам выдают за реконструкцию легендарного троянского коня.

Одним из греческих царей, принимавших участие в осаде Трои, был Паламед. Его называют так же одним из учеников мудрого кентавра Хирона (другие ученики - Ахиллес, Тесей, Ясон, Кастор и Поллукс). Длительное время Паламеду приписывали изобретение настольной игры. Именно его именем французы назвали вышедший в 1836 г. под редакцией Луи Шарля Лабурдоннэ (1795-1840 гг.) свой первый шахматный журнал «Palamede». С этим журналом сотрудничал и Александр Петров. Ему принадлежит одна из статей в журнале «Palamede». Первоначально эта статья была опубликована на русском языке в "Отеч. Записках" 1844 г. (т. XXXVI, отд. VIII, стр. 81—87)под названием "Сцены из жизни шахматных игроков (истинный анекдот)", а в последующем переведена Петровым на французский язык: "Scènes de la vie d'un amateur d'èchecs. Fragment d'une biographie authentique)" в журнале "Palamède" 1845 г., p. 67—75. Идея назвать Паламеда автором шахмат и легла в основу "Сказки..." А.Д.Петрова.

Свидетельства об игре героев Троянской войны.

Известно, что Паламед изобрел четыре буквы греческого алфавита, наименования мер и весов, игру в кости (или с костями). Гипотезу об изобретении шахмат в XII в. до н.э. надо признать явно недостоверной. Однако нельзя полностью отвергнуть и легенду об изобретении Паламедом какой-либо другой настольной игры. После открытия немецким археологом Генрихом Шлиманом легендарной Трои отношение историков к событиям троянского цикла мифов изменилось. О том, что во время троянской войны герои играли в настольные игры, свидетельствует один из экспонатов музея Ватикана.

Известные нам гомеровские герои Ахиллес и Аякс, участвовавшие в десятилетней осаде Трои, изображены на чернофигурной амфоре из Вульчи (Рим, Ватикан, ок. 530 г. до н.э.) играющими в "кости”. Роспись амфоры исполнена Эксекием, крупнейшим аттическим вазописцем третьей четверти VI в. до н.э. Фигуры двух великих греческих воинов замерли, склонившись над доской на невысоком столике. Греческие герои, отдыхающие от кровавых потех, ради игры отставили щиты, переложили копья в левую руку, а правой рукой касаются фишек на доске. Эта картина идеально вписана в сферическую поверхность амфоры и гармонирует с ее формой. Копья грающих воинов наклонены от их голов к игральному столику параллельно взглядам, обозначая композиционный центр картины. Можно догадаться, что Ахиллес и Аякс заняты игрой «чистого расчета» /т.е. без бросания игральных кубиков/, т.к. правая рука у обоих не сжата в кулак для броска, а пальцы распрямлены для передвижения фишек. Игроки сосредоточены на игре. В сцене нет ни одного лишнего жеста, ни одной лишней детали. Только слова над головами героев (один, два, три), которые можно трактовать как в пользу игры типа триктрака, так и в пользу древнегреческой шашечной игры "петейи”. Ахиллес и Аякс играют не объёмными фигурами, а плоскими фишками, сливающимися с плоскостью игрового стола.

Русский поэт Николай Гумилев, основываясь на сюжете 9-ой книги "Илиады”, предположил, что Ахилл играл в нарды. В стихотворении Гумилева Одиссей обращается к Ахиллесу со следующими словами:

 

"Брат мой, я вижу глаза твои тусклые

Вместо доспехов меха леопарда

С негой обвили могучие мускулы,

Чувствую запах не крови, а нарда.

Сладкими винами кубок твой полнится,

Тщетно вождя ожидают в отряде,

И завивает как деве невольница

Черных кудрей твоих длинные пряди.

Ты отдыхаешь под светлыми кущами,

Сердце безгневно и взор твой лилеен

В час, когда дебри покрыты бегущими,

Поле ― телами убитых ахеян…”

В отличие от Гумелёва автор склоняется в пользу шашечной игры петейи, которую Д.И.Саргин называл пятилинейными шашками. На амфоре в сюжете игры отсутствуют элементы жеста броска костей и нет изображения самих костей.

Был ли сюжет с игрой у Эксекия случайным? Амфоры, которые хранятся в музеях разных стран, дают однозначный ответ: вазописец Эксекий тщательно разрабатывал сюжеты, посвященные героям "Илиады”. В музее античного искусства г. Мюнхен хранится его чернофигурная амфора (ок. 540 г. до н.э.), фрагмент росписи которой изображает Аякса Телемонида с телом Ахилла. Сцена самоубийства Аякса Телемонида есть на другой амфоре Эксекия (ок.530 г. до н.э.), которая хранится в городском музее г. Болонья.

Используя подсказку Эксекия, автор "отреставрировал” рисунок доски под "пятилинейные шашки”. Играющие передвигали фишки от одной точки пересечения линий до соседней, при этом возможные направления определены рисунком доски. Ходить только вдоль линий - этот принцип послужил предлогом к названию игры. «Пятилинейные шашки» - это пять горизонталей и пять вертикалей, к которым добавлены диагонали, соединяющие углы и середины наружных сторон квадрата.

Чернофигурная амфора (около 510 г до н.э.), хранящаяся в The J. Paul Getty Museum (the Getty Villa in Malibu), передаёт тот же сюжет игры между Аяксом и Ахиллом.

Глядя на мирно играющих воинов Ахиллеса и Аякса, невольно задумываешься об их трагической судьбе. Это два родственника, т.к. их отцы (Пелей, царь г. Фтии в Фессалии, и Теламон, царь о. Саламин) были братьями.
Ахиллес, сын морской богини Фетиды и Пелея, храбрейший из греческих воинов, совершил под Троей множество подвигов. Он погиб на десятом году осады от стрелы Париса, которую Аполлон направил в единственно уязвимое место героя - в пятку. После смерти Ахиллеса два греческих воина Одиссей и Аякс, сын Теламона, вступили в спор за доспехи убитого героя, которые Фетида велела отдать тому из них, кто больше отличится при спасении тела ее сына. Решение спора предоставили пленным троянцам, но они по тайному внушению богини Афины судили его в пользу Одиссея, и оскорбленный Аякс покончил с собой, но до этого он в безумии избивал скот ахейцев, думая, что поражает ахейских вождей.

  Миф о Паламеде был обработан также в недошедших трагедиях Эсхила (фр.181-182а) и Еврипида (фр. 578-590). От трагедии Софокла сохранилось меньше всего: высказывание общего порядка (фр. 247) и отрывок из речи какого-то персонажа, защищавшего Паламеда апелляцией к его заслугам перед ахейским войском (фр. 248).]

 

247(478). Уж с первых слов ты будь благоречива.

248(479). Не он ли - бог простит мне похвальбу! -

                Их голод прекратил? Не он ли в шашки

                И в кости войско научил играть,

                Забавой умной время коротая,

                Чтоб червь безделья не глодал души

                Морскою качкой утомленной рати?

Судьба Паламеда и "троянский" конь.

 Судьба Паламеда была не менее трагичной. Одиссей и Агамемнон, завидовавшие его хитрости и уму, подбросили в его палатку золото и подложное письмо от троянского царя Приама, а затем обвинили Паламеда в предательстве. Народ побил его камнями, однако потомки сохранили легенду об изобретении им настольной игры.

 Вместе с Одиссеем и Менелаем Паламед участвовал в мирном посольстве в Трою, куда отвозил письмо Елене от ее сестры Клитемнестры с просьбой вернуться к Менелаю. Паламед раскрыл одну из уловок Одиссея и этим заслужил его неприязнь. Одиссей (Улисс) отомстил Паламеду, представив ложные доказательства его мнимой измены. Факт ложного обвинения упоминается в «Энеиде» Вергилия.

 Аргосец Синон своим рассказом побуждает троянцев к введению в крепость коня и для убедительности называется родственником Паламеда:

 

«Верно из чьих-нибудь уст ты имя слыхал Паламеда,

Сына Бела: ведь он был повсюду молвою прославлен.

Ложно его обвинив по наветам напрасным в измене
Из-за того, что войну порицал он, пеласги безвинно

Предали смерти его - а теперь скорбят по умершем.

Был он родственник нам, и с ним мой отец небогатый

С первого года войны меня в сраженья отправил.

Твердо покуда стоял у власти и в царских советах

Силу имел Паламед, - и у нас хоть немного, но были

Слава, почет... Но когда коварного зависть Улисса

Со свету друга сжила (то, о чем говорю я, известно),

Жизнь я с тех пор влачил во мраке, в горе и скорби,

Гнев питая в душе за его безвинную гибель».

По лживому рассказу Синона и его самого избрал на закланье прорицатель Калхант по уговору с Улиссом. Поверив перебежчику, троянцы не стали уничтожать деревянного коня, а ввели его в город. Это и стало причиной гибели Трои.

Упоминание троянского коня у современного человека ассоциируется с деревянной фигурой лошади с фотографии из Чанаккале (Турция). Однако, ещё финикийцы называли конями морские суда, которые были приспособлены для перекатывания по суше по специальным волокам. Последние устраивались на границе водоразделов рек или на перешейках, разделяющих заливы. Греки же учились мореходству у финикийцев. Перекатывание судна по волоку было привычным для того периода судоходства, поэтому исторически правильнее представление о "троянском коне” как о морском судне со сплошной палубой, которое закатили в городские ворота Трои.

О троянском коне мы знаем из "Одиссеи” Гомера и из "Энеиды” Вергилия. Для анализа легенды о коне нам более важны переводы Гомера. В четвёртой песне "Одиссеи” при разговоре с Телемахом царь Менелай и царица Елена вспоминают "о замысле хитром ахеян”.

 

Стих 265

Царь Менелай отвечал благородной царице Елене:

«Истинно то, что, жена, рассказала ты нам о бывалом;

Случай имел я узнать помышленья, поступки и нравы

Многих людей благородных, и много земель посетил я,

Но никогда и нигде мне досель человек, Одиссею,

Твёрдому в бедствиях мужу, подобный, ещё не встречался.

Вот что, могучий, он там, наконец, предпринял и исполнил,

В чреве глубоком коня (где ахейцы избранные были

Скрыты) погибельный ков и убийство врагам приготовив;

К нам ты тогда подошла - по внушению злому, конечно,

Деиона, дать замышлявшего славу враждебным троянам,-

Вслед за тобою туда же пришёл Деифоб благородный;

Трижды громаду ты с ним обошла и, отвсюду ощупав

Рёбра её, начала вызывать поимённо аргивян,

Голосу наших возлюбленных жён подражая искусно,

Мне ж с Диомедом и с бодрым царём Одиссеем, сокрытым
В тёмной утробе громады, знакомые слышались звуки.
Вдруг пробудилось желанье во мне и в Тидеевом сыне
Выйти наружу иль громко тебе извнутри отозваться;
Но Одиссей опрометчивых нас удержал; остальные ж,
В чреве коня притаяся, глубоко молчали ахейцы.
Только один Антиклес на призыв твой подать порывался
Голос; но царь Одиссей, многосильной рукою зажавши
Рот безрассудному, тем от погибели всех нас избавил;
С ним он боролся, пока не ушла ты по воле Афины».

По Гомеру царица Елена, обходя громаду коня, смогла отовсюду ощупать рёбра её, то есть на высоте роста женщины можно было задеть, достать, потрогать какие-то рёбра у этой громады. Будь это конь-корабль, то рёбра - это шпангоуты - поперечные рёбра жёсткости "деревянных стен”, а "деревянными стенами” древние греки называли бортовую обшивку судна.

 Вергилий написал "Энеиду” в I-ом веке до н. э., то есть на десятки столетий позднее гомеровских поэм. Содержание "Одиссеи” и "Иллиады” были обработаны в III - II веках до н.э. александрийскими учёными и записаны на папирусе. По-видимому Вергилий ориентировался при написании своей поэмы на эти установленные тексты. В описании Вергилия читатели видят не конь-корабль, а просто деревянного коня. О строительстве его упоминается вскольз:

Кн.2, стих 113.

Больше всего бушевала гроза в широком эфире

После того, как воздвигли коня из брёвен кленовых.

  На карте греческого архипелага из Национального морского музея в Гринвиче(Лондон, Изображение F1946 из рукописной лоции приблизительно 1610 года) рядом с Грецией изображены Северная и Южная Спорады, Эвбею, Хиос, Лесбос, Киклады, Крит и др. Но есть и надпись Троя (TROYE). Без "морских коней" были бы невозможны ни торговля, ни защита от пиратов, ни союзные отношения с островами. Со времени Гомера прошли века, за которые при переписывании текстов и их переводах потерялся смысл "коня". Неправильно было и называть "коня" троянским, ведь это по свидетельству Гомера - замысел хитрый ахеян, то есть греков.

 Русское эхо легенды о троянском коне.

Когда на Руси узнали легенду о троянском коне - остаётся загадкой. Но знакомство с древнерусскими летописями даёт возможность предположить, что во времена княгини Ольги уже знали. В летописи сохранился рисунок о том, как русские ладьи князя Олега на колёсах идут к Царьграду. Очень созвучно с движением "Коня" к Трое.

 

 Другой момент - это один из эпизодов мести княгини Ольги за смерть своего мужа князя Игоря. После смерти мужа к Ольге прибыли послы древлян для примирения с княгиней и предложением в мужья своего князя.

 После убийства Игоря древляне составили дерзкий замысел женить Ольгу на своём князе, а её наследника Святослава тайно умертвить. Для этого к Ольге было направлено на ладье двадцать нарочитых мужей, которые должны были её просить выйти замуж за их князя, а в случае отказа понуждать её к этому. Узнав о прибытии посольства, княгиня спросила их:"с добрыми ли намерениями прибыли вы?" "С добрым,"- отвечали они.

 "Любезна мне речь ваша, - мужа моего мне уже не воскресить; но хочу воздать вам завтра честь перед людьми своими; ныне же идите к своей ладье и ложитесь в ладью, величаясь, а утром я пошлю за вами, а вы говорите: "Не едем на конях, ни пеши не пойдем, но понесите нас в ладье", - и вознесут вас в ладье", и отпустила их к ладье.

 Ольга же приказала выкопать яму великую и глубокую на теремном дворе, вне града, На следующее утро, сидя в тереме, послала Ольга за гостями, и пришли к ним, и сказали: "Зовет вас Ольга для чести великой". Они же ответили: "Не едем ни на конях, ни на возах и пеши не идем, но понесите нас в ладье". И ответили киевляне: "Нам неволя; князь наш убит, а княгиня наша хочет за вашего князя", - и понесли их в ладье. Они же сидели, величаясь, избоченившись и в великих нагрудных бляхах. И принесли их на двор к Ольге, и как несли, так и сбросили их вместе с ладьей в яму с горящими углями. И, склонившись к яме, спросила их Ольга: "Хороша ли вам честь?". Они же ответили: "Горше нам Игоревой смерти". И повелела засыпать их живыми; и засыпали их.

 Месть княгини Ольги, напоминающая скандинавское ритуальное захоронение - воздание "чести" , перекликается с внесением "коня"- только древлянского.

 Косвенно, но перекликликается с троянским циклом и христианское имя святой Ольги — Елена (в переводе с древнегреческого «Факел»)